Все лорды Камелота - Страница 34

– Кто знает? – вздохнул сэр Бэдивер. – Если оно и так, о том ведомо лишь ей самой. Да Мерлину.

Двое других, – продолжал он, – это Артур, навсегда оставшийся её братом и любимым мужчиной, и сын Мордред, в котором она души не чаяла. Ибо как в серебряном зеркале видела в нём все лучшие черты, как свои, так и Артура. Вряд ли она желала камланнской битвы. Ведь и Мордред, и Артур, сражавшиеся в первых рядах, были почти что обречены на гибель. Хотя, если бы не треклятая змея, быть может, ничего бы этого и не случилось.

– Что за змея? – спросил я, пиная попавшийся под ногу камешек.

– Змея, укусившая сэра Альмета и заставившая его обнажить меч. Вот ведь как бывает, – мой кузен отвлёкся от основного повествования, – лишь несколько дней назад, возвращаясь с королём от герцога Ллевелина, сэр Кэй и сэр Альмет ездили напоить коней к Эльфийскому источнику, это здесь неподалёку, и нашли его пересохшим. Дурная примета. Теперь он журчит как ни в чём не бывало, а они мертвы.

– Ты начал говорить о змее, – произнёс я, возвращая рыцаря к теме разговора.

– Да, змея. Видишь ли, Артур не хотел драки с Мордредом, тем более незадолго перед этим сэр Говейн, умирая, просил передать письмо Ланселоту, в котором он умолял памятью своей и погибших от его руки братьев Гарета и Гахериса забыть прежние обиды и поддержать своего короля в войне против изменника Мордреда. Артур ждал Ланселота с его двенадцатью тысячами воинов и потому решил вступить в переговоры с сыном. Мы съехались посреди Камланнской равнины, и наши армии зорко наблюдали за тем, что происходило на поле.

Когда Артур отправлялся на переговоры, он, опасаясь злой измены, велел военачальникам, ежели увидят вдруг блеснувший среди поля меч, вести отряды в атаку, ибо сие бы означало предательство Мордреда. Когда же мы съехались, внезапно из травы поднялась змея и безжалостно впилась в ногу сэра Альмета, сопровождавшего короля. В ярости выхватил он свой клинок, спеша отрубить голову гадине. Но та исчезла, словно её и не было. Этот невольный взмах и послужил условным знаком к началу боя. Боя, в котором пали и Артур, и Мордред, и весь цвет британского рыцарства. – Сэр Бэдивер Бесстрашный вздохнул. – Чем больше думаю я о том, тем больше мне кажется, что в этом деле не обошлось без колдовства. Своими глазами видел я змею и её исчезновение. Но откуда взяться змеям на Камланне? Ведь через него к озеру Неиссякаемых Слёз на водопой выходят олени, а, стало быть, змеи стерегутся этого места как огня.

– Сэр Мордред жив, – негромко проговорил я.

– Что ты говоришь?! – нахмурился мой собеседник. – Я сам видел, как падал он с коня с расколотым шлемом.

– И всё же это так. На месте Мордреда сражались три иных рыцаря, укрытых заклинанием личины. Его смерть не более чем фантом.

– Он жив, – очень тихо произнёс рыцарь Круглого Стола. – Вот ведь коварная измена! А мы, стало быть, своими руками предали короля в его власть. О горе и поругание нам! – всхлипнул Бэдивер, впиваясь в нечёсаные волосы и пытаясь вырвать их с корнем. – Не на жизнь, но на смерть обрекли мы своего короля!

– Кто знает, кто знает, – проговорил я со вздохом. – Никогда не доводилось мне слышать, чтобы фея Моргана говорила правду. Но есть ли кто-то, кто сможет утверждать, что она когда-то солгала? Возможно, Артур и будет жить.

Я замолчал, не желая вдаваться в объяснения, тем более что пересказывать бесстрашному оркнейцу избранные главы из Гальфрида Монмутского или того же Мэлори было бы по меньшей мере странно. Всё равно что судить о делах давно минувших дней по школьному учебнику истории. Сэр Бэдивер тоже впал в задумчивость, очевидно, переваривая сообщённые мною факты. Неизвестно, сколько могло продолжаться такое молчание, но тут на канале связи, подобно голосу совести, прорезался Лис:

– «Алё, шеф! Как там наши успехи? Ты сэра Тротуара уже раскрутил на черновики скрижалей завета?»

Я чуть поморщился. Способ излагать мысли у моего напарника был несколько экстравагантный.

– «Лис, я работаю над этим».

– «Не, ну это, конечно, классно. Я всегда верил в твою работоспособность. Но знаешь, меня почему-то больше интересуют результаты. Или ты планируешь по-родственному тормознуться здесь на недельку-другую?»

– «Лис! Ну сам посуди, не могу же я спрашивать его в лоб: „Бэдивер, не завалялся ли у тебя вдруг кусок предсказания Мерлина? А то он мне очень нужен“.»

– «Да нет, ну шо я, по-твоему, за спичками из тайги вышел? Понятное дело, сначала как дела, как здоровье, кто жив, кто помер, приветы от тёти Глаши. Опять же, погоды стоят хорошие, удои будут колоситься. А потом в лоб, в смысле спрашивать в лоб: „А нет ли у тебя“…» – в этот миг мой напарник озадаченно замолчал и, пытаясь облечь мысль в слова, включил картинку. На прогалине одинокая, брошенная всеми виверна, мучительно корчась от омерзения, жевала полуобглоданный уже куст шиповника. – «Мать честная, шо в мире деется! Сиротинушка ты моя богобоязненная, жертва махрового клерикализма, замордовал тебя святоша! Брось ты эту гадость наворачивать, издохнешь же от заворота кишок! Погодь чуток, я тебе хоть уток настреляю». – Он чуть опасливо похлопал чудовище по крытой буроватой чешуёй шее.

– «А ты что, ещё не настрелял?» – мстительно вставил я.

– «Ага, настрелял! Я тебе шо, пойнтер, по болотам лазить. Утки здесь классные, но, блин, засели в камышах да осоке, хрен их оттуда выманишь. Ну ничего, не боись, голодными спать не ляжем. И животину покормим, а то она этими колючками себе дырку в нужном, вернее нужниковом, месте раздерёт, придётся её саму в великомученицы записывать. Ладно, отбой связи».